недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
(с) Олег Тищенков
вторник, 01 мая 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
понедельник, 30 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Хочется генерировать тексты высокой степени нужности и не болеть от них.
Ну так, из разряда мечт, нельзя что ли.
Ну так, из разряда мечт, нельзя что ли.
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Сегодня по случаю незапланированного попадания в Гипер я решила подарить себе свеженький номер Русского Репортера и была неприятно удивлена, во-1, его ценой (41 рубль вместо рекомендованных 35 и вместо ранешних, когда его еще возили в каждый киоск, 17), а во-2, что "свежий" номер был внезапно за 22 марта.
— Так апрельского еще не завозили! — постаралась объяснить бабуля-продавец.
— Так он еженедельный, — ответила я и ничего покупать у бабули не стала.
— Так апрельского еще не завозили! — постаралась объяснить бабуля-продавец.
— Так он еженедельный, — ответила я и ничего покупать у бабули не стала.
воскресенье, 29 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
У меня есть мама, и кот, и несколько самых лучших
людей, без которых всё было б чуть-чуть иначе.
За окном идёт дождь. И дети бегут по лужам.
А ещё я сказала бы, что люблю,
если б знала,
что это
значит.
Только я незнайка; к тому же моих умений
перечесть — хватит пальцев одной руки.
Кстати, я никогда не считала это проблемой.
Главные — не вставать никогда на колени
и к врагам относиться всё-таки по-людски.
Я пью чай с бергамотом. Курю Marlboro. И ещё
ношу серебряное на большом пальце левой —
и мне плевать,
что
кто-то считает
на этот счёт.
Ещё у меня есть мечта, она пахнет солёным ветром.
Босиком по песку... Загорелые плечи...
Говорят, время проходит.
И время лечит.
Только вслух, пожалуй, не стоит
с тобой
об этом.
Я боюсь потерять даже то, чем не обладаю,
впрочем, уже не реагирую на неудачи.
Послезавтра май.
В этом третьем по счёту мае
я не буду тебе говорить, что люблю,
ты ведь тоже
не очень в курсе,
что это
значит.
людей, без которых всё было б чуть-чуть иначе.
За окном идёт дождь. И дети бегут по лужам.
А ещё я сказала бы, что люблю,
если б знала,
что это
значит.
Только я незнайка; к тому же моих умений
перечесть — хватит пальцев одной руки.
Кстати, я никогда не считала это проблемой.
Главные — не вставать никогда на колени
и к врагам относиться всё-таки по-людски.
Я пью чай с бергамотом. Курю Marlboro. И ещё
ношу серебряное на большом пальце левой —
и мне плевать,
что
кто-то считает
на этот счёт.
Ещё у меня есть мечта, она пахнет солёным ветром.
Босиком по песку... Загорелые плечи...
Говорят, время проходит.
И время лечит.
Только вслух, пожалуй, не стоит
с тобой
об этом.
Я боюсь потерять даже то, чем не обладаю,
впрочем, уже не реагирую на неудачи.
Послезавтра май.
В этом третьем по счёту мае
я не буду тебе говорить, что люблю,
ты ведь тоже
не очень в курсе,
что это
значит.
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Моим
Эта жизнь бессмысленна, если в ней нет людей,
с которыми просто приятно сидеть в кофейнях,
кормить уток на набережной,
переставлять винду
и верстать газету.
Изначально мы все одиноки,
сами по себе,
сильные, выносливые, стальные.
У чужаков голоса переслащенные, елейные —
свои улыбаются лишь уголками глаз.
И ты их за это любишь.
Чтобы понять друг друга, не пары фраз —
достаточно пары взглядов;
у самых лучших получается с одного.
Они учат меня быть спокойной,
не множить тьму,
хотя черта с два сами следуют этим советам.
И на самом деле, мне бы хотелось,
чтоб где-то
в параллельной вселенной, следующей жизни, на другой планете
кому-то отчаянно похожему на меня
повстречались люди, в описаниях — до мелочей.
Чтобы этот кто-то перестал быть, как я когда-то, ничей.
И одиночество станет тогда свободой.
Эта жизнь бессмысленна, если в ней нет людей,
с которыми просто приятно сидеть в кофейнях,
кормить уток на набережной,
переставлять винду
и верстать газету.
Изначально мы все одиноки,
сами по себе,
сильные, выносливые, стальные.
У чужаков голоса переслащенные, елейные —
свои улыбаются лишь уголками глаз.
И ты их за это любишь.
Чтобы понять друг друга, не пары фраз —
достаточно пары взглядов;
у самых лучших получается с одного.
Они учат меня быть спокойной,
не множить тьму,
хотя черта с два сами следуют этим советам.
И на самом деле, мне бы хотелось,
чтоб где-то
в параллельной вселенной, следующей жизни, на другой планете
кому-то отчаянно похожему на меня
повстречались люди, в описаниях — до мелочей.
Чтобы этот кто-то перестал быть, как я когда-то, ничей.
И одиночество станет тогда свободой.
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Почему моя честность всегда мне во вред, а?
И почему, чорт возьми, мы не совпадаем в желаниях? И почему мои желания всегда незначительны? Почему ими можно пренебречь?
Ну чем я хуже?
И почему, чорт возьми, мы не совпадаем в желаниях? И почему мои желания всегда незначительны? Почему ими можно пренебречь?
Ну чем я хуже?
суббота, 28 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Вышла Ubuntu 12.04 LTS. Переставляться страхово, учитывая, что я не особо люблю копаться в терминале *найди нужные команды в гугле, вбей пальчиками, почувствуй себя программистом xDD* и что одни люди, уже протестившие, на форумах писаются кипятком по этому дистрибутиву, другие - дружно хают его же.
А я подожду)
upd: Ну не вытерпела же я. Ну переставилась. Блять, это пиздец, честное слово, нахуй я это сделала. Люто бесит новый вид GNOME и то, что слетели к ебеням вообще все настройки.
upd2: снесла все нахер, воткнула 10.10, обновилась до 11.04. пока эта версия мне нравится куда больше поздних.
А я подожду)
upd: Ну не вытерпела же я. Ну переставилась. Блять, это пиздец, честное слово, нахуй я это сделала. Люто бесит новый вид GNOME и то, что слетели к ебеням вообще все настройки.
upd2: снесла все нахер, воткнула 10.10, обновилась до 11.04. пока эта версия мне нравится куда больше поздних.
пятница, 27 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Здравствуй, дорогой читатель! Мы тебе уже рассказывали, что принимаем участие в фестивале русского языка. Ты видел наши газеты. Теперь ещё почитай наше эссе. Его сочинял коллективный мозг редколлегии в лице редактора, ответственного секретаря, корректора, верстальщика и дизайнера. Мы серьёзно.
Так получилось, что готовя для фестиваля газеты, мы совершенно про это эссе забыли. То есть пообещали друг другу, что напишем, но дедлайн почему-то себе не поставили, и опять загнали себя в цейтнот. В общем, как в любой нормальной редакции иногда бывает.
Ты, вероятно, удивишься, дорогой читатель, но сегодня мы решили поговорить о влиянии СМИ на русский язык. Тема, надо признать, весьма своеобразная. Пока не сядешь и не начнешь чего-то на неё писать, мыслей в голову вообще не приходит. Поэтому, сидя перед монитором в поздний час, редакция много курила, много пила кофе и материлась.
Дело в том, что структурировать свои мысли о том, как пресса и медиа влияют на своего потребителя, нежели непосредственно на язык, намного проще. После долгих обсуждений мы пришли к выводу, что всё-таки влияем на язык опосредованно, именно что через свою аудиторию, через каждого конкретного зрителя, слушателя и читателя. Чтение художественной литературы стало менее массовым, чем в Советской России. Поскольку журналистика и публицистика предполагает оперативный отклик на факты и события действительности, именно журналистские материалы являются тем доступным образцом правильной речи, на который в постсоветский период стали ориентироваться русскоговорящие. Именно из-за того, что языку СМИ многие сейчас подражают, в речь как функционирование языка в процессе общения стали проникать достаточно интересные явления.
Для пишущего человека не секрет, что журналистика — это не только творчество. Мы, как и многие наши коллеги, прекрасно понимаем, что работа в редакции — это тяжелый производственный труд, это фабрика новостей. Естественно, для ускорения процесса создания материалов, особенно информационных, стали использоваться различные клишерованные конструкции. Они ведь облегчают жизнь не только коммуникантам, но и приёмникам информации, значительно упрощая восприятие сообщения. С другой же стороны все эти «работают в обычном режиме», «в связи с инцидентом будут приняты меры», «ответственность за преступление взяли на себя» и другие часто встречающиеся в текстах новостников фразы делают речь штампованной. И если в некоторых жанрах нельзя избежать стандартизации, подчиняясь требованию лаконичности, то в прочих стереотипность воспринимается аудиторией не как стилевая черта публицистического стиля, а как тенденция в использовании лексико-синтаксических средств — то есть как образец. Именно из-за этого в обстановке неформального общения среднестатистических взрослых людей, как правило, не близко знакомых, время от времени мелькают языковые модели, не соответствующие речевой ситуации: «Девочка, ты по какому вопросу плачешь?».
Близко стоит и вопрос о лексике, используемой в медиасреде. Журналист как никто другой должен обладать широким словарным запасом: в противном случае его тексты становятся блёклыми, однотипными, скучными. В целом, неинтересными и заведомо проигрышными. Так что вовсе не удивительно, что в журналистских произведениях в бой за внимание читателя идут резервы общеупотребительной лексики, а также слова, проникающие из научного и официально-делового стиля (этому, как мы уже определили, способствует стандартизация речи). Важную роль играют слова общественно-политического содержания (Президент, командная система, тандем) и политический новояз (единороссы, мгеровцы), термины экономической (приватизация, девальвация рубля, либерализация цен), научно-технической и производственно-технической сфер (эргономичный, гидроакустика, антивещество), спортивные термины (пенальти, офсайд, тулуп) и лексика шоу-бизнеса (релиз, райдер, саундчек). С одной стороны всё это способствует повышению осведомленности аудитории о происходящем в конкретной сфере жизни общества и заставляет не до конца понятое позже уточнить в справочнике, в том числе и непонятные слова (в этом месте наш дизайнер обиделся и вышел из кабинета, потому что с его требованием использовать глагол «погуглить» никто не согласился). С другой же стороны это может подействовать совершенно противоположным образом. Желание использовать «красивое слово» (и зачастую иностранное), значение которого мыслится как якобы понятное, вместо более простого (например, «рандомный порядок» вместо «случайный», «экзекуция» вместо «исполнение наказания»), неизбежно влечет за собой вероятность ошибки употребления. И, казалось бы, будь проще и всё такое, ан нет. Погоня за красивостью.
Напрямую, кстати, на русский язык действует активное использование в публицистике иноязычных префиксов (приставок) типа экс-, а-, анти-, нео-, квази-, ультра- (экс-премьер, аморальный, антинародный, неонацизм, квазигосударство, ультраконсервативный) и других, а также постфиксов (суффиксов) -изм, -ость, -ство, -ист (валюнтаризм, латентность, суперменство, экстремист). И тут опять же разговор про что такое хорошо и что такое плохо. Казалось бы, слов-то становится больше, живи да радуйся. Но нет же. Мы не можем радоваться, когда речь идёт о родном языке (тут дизайнер, заглянувший в кабинет услышал полное патетики высказывание и снова скрылся из виду). Есть, к примеру, в английском языке замечательный суффикс -able, служащий для образования прилагательных. Чем он, спрашивается, хуже других иностранных аффиксов? Благодаря нему, к примеру, появилось в интернетах слово «обнимабельный», которому мы попробовали найти адекватный истинно русский синоним, но не нашли. И слово-то в общем милое, тёплое и душевное, но для неподготовленного уха и глаза весьма экстравагантное. Ну или тот самый глагол «погуглить» (англ. — to google) — искать в поисковой системе Google. Чем он плох? Ведь язык стремится к сжатости, а одно слово явно выигрывает у пяти слов? Редакция осталась в замешательстве.
На этом этапе написания нашего редакционного эссе вернулся дизайнер и принёс с собой интересную мысль про языковую игру: мол, намеренное нарушение норм речевого поведения вызывает смех. Мы с ним, конечно, дружно согласились. Но мы были бы не мы, если б сразу не стали анализировать этот тезис. Психологической основой языковой игры является эффект обманутого ожидания. Но чтобы ожидание было обманутым, необходимо, чтоб оно изначально хотя бы было. Сюда же и аллюзии — без знания прецедентных текстов их использование просто не сработает. И опять же умный и желающий учиться читатель обратится к первоисточнику (да-да, погуглит) — а не жаждущий знаний к первоисточнику обращаться не станет, пропустив интереснейший приём текстообразования по параллельной плоскости. И вроде бы мы же учим своего читателя, мы стараемся дать ему больше информации, чем у него есть, чтоб ему было с нами интересно, чтобы он от коммуникации с нами не отказывался. И совершенно другой вопрос — что нужно изначально обладать достоверной и точной информацией, чтобы ею иметь полное моральное право делиться. И мы, конечно, не об обязательной верификации фактов.
Русский язык вообще богат на вариантные формы. Иногда они равноправны (как пара «хабаровец — хабаровчанин»), иногда обусловлены стилистически («полощет — полоскает»). Ещё бывает, что младшая норма, уже закреплённая в словарях вполне себе официально, звучит и в бытовом разговоре убийственно для уха, а уж когда в СМИ — вообще хочется на себя руки наложить. Это мы про «договорА», «корректорА», «редакторА». Ну серьёзно. И ещё кофе среднего рода. Дизайнер, кстати, в это время прихлебнул кофе из своей кружки и с недоумением посмотрел на остальных: «Ну оно же растворимое!»
За последние 20 лет, а это уже немалый срок, информационное пространство России заполнило множество изданий разной степени качества. Где-то позволяют себе и стиль попроще, и ты-общение (ну мы-то, сам понимаешь, дорогой читатель, исключение, мы ведь работаем на молодёжную аудиторию), и погнаться за младшей нормой, как бы непривычно она ни звучала (да, «йогУрт», мы верим, что ты приживёшься у нас на Урале!)... Но вот когда на федеральных каналах и радиостанциях дикторы неправильно склоняют составные и собирательные числительные, а в субтитрах путают -тся и -ться, становится как-то неудобно что ли. В конце концов их ведь люди слушают. А зритель, он не тупой, как порой думают журналисты. Среди зрителей и кандидаты наук встречаются, и даже доктора. И перед ними позориться как-то не комильфо. Наш дизайнер, уже допивший кофе, добавляет, что кроме остепененных зрителей за телеэкраном ещё могут сидеть дети. А дети — они же что услышали, то и говорят. И язык, вроде бы, живёт, только если на нём говорить... В общем, ты нас наверняка понял, наш дорогой читатель.
Ну и в завершение наших полуночных посиделок на редакционной кухне за ноутбуком, мы хотим тебе сказать, читатель оСМИнога: мы, правда, хотим, чтобы ты нас читал. Мы, правда, хотим, чтобы ты не видел на наших страницах ошибок (поклон от корректора). Мы, правда, хотим, чтобы тебе нравилось, каким грамотным и красивым, современным языком написаны наши тексты (тебе машут ответсек и редактор). Мы хотим, чтобы тебе было приятно держать каждый наш номер в руках (верстальщик и дизайнер расплываются в счастливых улыбках). Мы тебя любим, читатель. Мы работаем только для тебя.
Так получилось, что готовя для фестиваля газеты, мы совершенно про это эссе забыли. То есть пообещали друг другу, что напишем, но дедлайн почему-то себе не поставили, и опять загнали себя в цейтнот. В общем, как в любой нормальной редакции иногда бывает.
Ты, вероятно, удивишься, дорогой читатель, но сегодня мы решили поговорить о влиянии СМИ на русский язык. Тема, надо признать, весьма своеобразная. Пока не сядешь и не начнешь чего-то на неё писать, мыслей в голову вообще не приходит. Поэтому, сидя перед монитором в поздний час, редакция много курила, много пила кофе и материлась.
Дело в том, что структурировать свои мысли о том, как пресса и медиа влияют на своего потребителя, нежели непосредственно на язык, намного проще. После долгих обсуждений мы пришли к выводу, что всё-таки влияем на язык опосредованно, именно что через свою аудиторию, через каждого конкретного зрителя, слушателя и читателя. Чтение художественной литературы стало менее массовым, чем в Советской России. Поскольку журналистика и публицистика предполагает оперативный отклик на факты и события действительности, именно журналистские материалы являются тем доступным образцом правильной речи, на который в постсоветский период стали ориентироваться русскоговорящие. Именно из-за того, что языку СМИ многие сейчас подражают, в речь как функционирование языка в процессе общения стали проникать достаточно интересные явления.
Для пишущего человека не секрет, что журналистика — это не только творчество. Мы, как и многие наши коллеги, прекрасно понимаем, что работа в редакции — это тяжелый производственный труд, это фабрика новостей. Естественно, для ускорения процесса создания материалов, особенно информационных, стали использоваться различные клишерованные конструкции. Они ведь облегчают жизнь не только коммуникантам, но и приёмникам информации, значительно упрощая восприятие сообщения. С другой же стороны все эти «работают в обычном режиме», «в связи с инцидентом будут приняты меры», «ответственность за преступление взяли на себя» и другие часто встречающиеся в текстах новостников фразы делают речь штампованной. И если в некоторых жанрах нельзя избежать стандартизации, подчиняясь требованию лаконичности, то в прочих стереотипность воспринимается аудиторией не как стилевая черта публицистического стиля, а как тенденция в использовании лексико-синтаксических средств — то есть как образец. Именно из-за этого в обстановке неформального общения среднестатистических взрослых людей, как правило, не близко знакомых, время от времени мелькают языковые модели, не соответствующие речевой ситуации: «Девочка, ты по какому вопросу плачешь?».
Близко стоит и вопрос о лексике, используемой в медиасреде. Журналист как никто другой должен обладать широким словарным запасом: в противном случае его тексты становятся блёклыми, однотипными, скучными. В целом, неинтересными и заведомо проигрышными. Так что вовсе не удивительно, что в журналистских произведениях в бой за внимание читателя идут резервы общеупотребительной лексики, а также слова, проникающие из научного и официально-делового стиля (этому, как мы уже определили, способствует стандартизация речи). Важную роль играют слова общественно-политического содержания (Президент, командная система, тандем) и политический новояз (единороссы, мгеровцы), термины экономической (приватизация, девальвация рубля, либерализация цен), научно-технической и производственно-технической сфер (эргономичный, гидроакустика, антивещество), спортивные термины (пенальти, офсайд, тулуп) и лексика шоу-бизнеса (релиз, райдер, саундчек). С одной стороны всё это способствует повышению осведомленности аудитории о происходящем в конкретной сфере жизни общества и заставляет не до конца понятое позже уточнить в справочнике, в том числе и непонятные слова (в этом месте наш дизайнер обиделся и вышел из кабинета, потому что с его требованием использовать глагол «погуглить» никто не согласился). С другой же стороны это может подействовать совершенно противоположным образом. Желание использовать «красивое слово» (и зачастую иностранное), значение которого мыслится как якобы понятное, вместо более простого (например, «рандомный порядок» вместо «случайный», «экзекуция» вместо «исполнение наказания»), неизбежно влечет за собой вероятность ошибки употребления. И, казалось бы, будь проще и всё такое, ан нет. Погоня за красивостью.
Напрямую, кстати, на русский язык действует активное использование в публицистике иноязычных префиксов (приставок) типа экс-, а-, анти-, нео-, квази-, ультра- (экс-премьер, аморальный, антинародный, неонацизм, квазигосударство, ультраконсервативный) и других, а также постфиксов (суффиксов) -изм, -ость, -ство, -ист (валюнтаризм, латентность, суперменство, экстремист). И тут опять же разговор про что такое хорошо и что такое плохо. Казалось бы, слов-то становится больше, живи да радуйся. Но нет же. Мы не можем радоваться, когда речь идёт о родном языке (тут дизайнер, заглянувший в кабинет услышал полное патетики высказывание и снова скрылся из виду). Есть, к примеру, в английском языке замечательный суффикс -able, служащий для образования прилагательных. Чем он, спрашивается, хуже других иностранных аффиксов? Благодаря нему, к примеру, появилось в интернетах слово «обнимабельный», которому мы попробовали найти адекватный истинно русский синоним, но не нашли. И слово-то в общем милое, тёплое и душевное, но для неподготовленного уха и глаза весьма экстравагантное. Ну или тот самый глагол «погуглить» (англ. — to google) — искать в поисковой системе Google. Чем он плох? Ведь язык стремится к сжатости, а одно слово явно выигрывает у пяти слов? Редакция осталась в замешательстве.
На этом этапе написания нашего редакционного эссе вернулся дизайнер и принёс с собой интересную мысль про языковую игру: мол, намеренное нарушение норм речевого поведения вызывает смех. Мы с ним, конечно, дружно согласились. Но мы были бы не мы, если б сразу не стали анализировать этот тезис. Психологической основой языковой игры является эффект обманутого ожидания. Но чтобы ожидание было обманутым, необходимо, чтоб оно изначально хотя бы было. Сюда же и аллюзии — без знания прецедентных текстов их использование просто не сработает. И опять же умный и желающий учиться читатель обратится к первоисточнику (да-да, погуглит) — а не жаждущий знаний к первоисточнику обращаться не станет, пропустив интереснейший приём текстообразования по параллельной плоскости. И вроде бы мы же учим своего читателя, мы стараемся дать ему больше информации, чем у него есть, чтоб ему было с нами интересно, чтобы он от коммуникации с нами не отказывался. И совершенно другой вопрос — что нужно изначально обладать достоверной и точной информацией, чтобы ею иметь полное моральное право делиться. И мы, конечно, не об обязательной верификации фактов.
Русский язык вообще богат на вариантные формы. Иногда они равноправны (как пара «хабаровец — хабаровчанин»), иногда обусловлены стилистически («полощет — полоскает»). Ещё бывает, что младшая норма, уже закреплённая в словарях вполне себе официально, звучит и в бытовом разговоре убийственно для уха, а уж когда в СМИ — вообще хочется на себя руки наложить. Это мы про «договорА», «корректорА», «редакторА». Ну серьёзно. И ещё кофе среднего рода. Дизайнер, кстати, в это время прихлебнул кофе из своей кружки и с недоумением посмотрел на остальных: «Ну оно же растворимое!»
За последние 20 лет, а это уже немалый срок, информационное пространство России заполнило множество изданий разной степени качества. Где-то позволяют себе и стиль попроще, и ты-общение (ну мы-то, сам понимаешь, дорогой читатель, исключение, мы ведь работаем на молодёжную аудиторию), и погнаться за младшей нормой, как бы непривычно она ни звучала (да, «йогУрт», мы верим, что ты приживёшься у нас на Урале!)... Но вот когда на федеральных каналах и радиостанциях дикторы неправильно склоняют составные и собирательные числительные, а в субтитрах путают -тся и -ться, становится как-то неудобно что ли. В конце концов их ведь люди слушают. А зритель, он не тупой, как порой думают журналисты. Среди зрителей и кандидаты наук встречаются, и даже доктора. И перед ними позориться как-то не комильфо. Наш дизайнер, уже допивший кофе, добавляет, что кроме остепененных зрителей за телеэкраном ещё могут сидеть дети. А дети — они же что услышали, то и говорят. И язык, вроде бы, живёт, только если на нём говорить... В общем, ты нас наверняка понял, наш дорогой читатель.
Ну и в завершение наших полуночных посиделок на редакционной кухне за ноутбуком, мы хотим тебе сказать, читатель оСМИнога: мы, правда, хотим, чтобы ты нас читал. Мы, правда, хотим, чтобы ты не видел на наших страницах ошибок (поклон от корректора). Мы, правда, хотим, чтобы тебе нравилось, каким грамотным и красивым, современным языком написаны наши тексты (тебе машут ответсек и редактор). Мы хотим, чтобы тебе было приятно держать каждый наш номер в руках (верстальщик и дизайнер расплываются в счастливых улыбках). Мы тебя любим, читатель. Мы работаем только для тебя.
четверг, 26 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Ubuntu (языки зулу и ксоза) — «человечность по отношению к другим». Другое значение — «вера во вселенскую связывающую силу участия, объединяющую всё человечество». (c)
Я знал! Я знал!
Я знал! Я знал!
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
26.04.2012 в 12:23
Пишет Hanz:Прекрасно жэ.
URL записи
URL записи
URL записи26.04.2012 в 09:20
Пишет mercury-san:25.04.2012 в 21:01
Пишет что-то правильное:25.04.2012 в 20:10
Пишет Shinmaya aka Fred:Кому понравилось - перепост!
Поделились ссылкой на вот такую вот статью: www.lenta.ru/columns/2012/04/25/children/
Текст:
Отеческое наставление
Николай Данилов - детям о пропаганде секса среди них
Дорогие дети! 23 апреля один взрослый дядька - председатель Московской городской думы Владимир Платонов - сказал так: "Закон, запрещающий пропаганду не только нетрадиционных, но и любых сексуальных отношений среди несовершеннолетних, должен быть в Москве". Причем сказал он это не с бухты-барахты, а после встречи депутатов Мосгордумы с представителями организации "Родительский комитет", предложившими запретить в Москве "пропаганду мужеложства, лесбиянства, бисексуализма и трансгендерности среди несовершеннолетних".
читать дальше
URL записиПоделились ссылкой на вот такую вот статью: www.lenta.ru/columns/2012/04/25/children/
Текст:
Отеческое наставление
Николай Данилов - детям о пропаганде секса среди них
Дорогие дети! 23 апреля один взрослый дядька - председатель Московской городской думы Владимир Платонов - сказал так: "Закон, запрещающий пропаганду не только нетрадиционных, но и любых сексуальных отношений среди несовершеннолетних, должен быть в Москве". Причем сказал он это не с бухты-барахты, а после встречи депутатов Мосгордумы с представителями организации "Родительский комитет", предложившими запретить в Москве "пропаганду мужеложства, лесбиянства, бисексуализма и трансгендерности среди несовершеннолетних".
читать дальше
среда, 25 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Мама заглянула в комнату.
— Че делала весь день? Полезного.
— Ну Кизи читала, — протягиваю. Из полезного это явно все.
— Ну Кизи это неплохо.
— Я молодец?
— Нууу...
— Не поняла! Я что, не молодец?
— Нууу... ты же должна, наверно, что-то сделать, чтобы быть молодцом.
— Нифига себе! То есть так просто сказать, что я молодец, ты не можешь? Ну круто, чо.
Мама ржот.
Я понимаю, что кого-то себе, чорт возьми, очень сильно напоминаю.
— Че делала весь день? Полезного.
— Ну Кизи читала, — протягиваю. Из полезного это явно все.
— Ну Кизи это неплохо.
— Я молодец?
— Нууу...
— Не поняла! Я что, не молодец?
— Нууу... ты же должна, наверно, что-то сделать, чтобы быть молодцом.
— Нифига себе! То есть так просто сказать, что я молодец, ты не можешь? Ну круто, чо.
Мама ржот.
Я понимаю, что кого-то себе, чорт возьми, очень сильно напоминаю.
вторник, 24 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Утро в росе на солнечной полосе, птицы над лесом с песнями гнезда вьют. Лису сказали, что приручают всех, избранных – приручают и предают. Лис истомился, ждал – ну скажи, когда? Возле норы следы – это он следил, как на рассвете маленькая звезда встала на Млечный путь и сошла с пути. Лис приникал к земле, обыскал весь лес – каждый сырой овраг и замшелый пень. Мальчик сидел на старом сухом стволе. Лис, замирая, слушал, как мальчик пел. «Вот он пришел ко мне и другого нет. Вот я лежу у ног, сторожу его. Я на земле прождал его столько лет, что рассказать уже не хватает слов. Мальчик мой слишком солнечен, чист и юн, что-то поет на сказочном языке. Избранных – приручают и предают. Кто из нас будет кем?».
Голос у мальчика звонок и взгляд лучист – маленький принц, лелеять и целовать. Мальчик смеется: «Не я тебя приручил, не мне тебя предавать».
© Copyright: Кот Басё, 2012
Фото у кого-то спёрла, автора не знаю.
Голос у мальчика звонок и взгляд лучист – маленький принц, лелеять и целовать. Мальчик смеется: «Не я тебя приручил, не мне тебя предавать».
© Copyright: Кот Басё, 2012
Фото у кого-то спёрла, автора не знаю.
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Сегодня случилось знаменательное.
Мне сегодня рассказали, что кольцо, которое носится на большом пальце руки - признак гомосексуалиста, имеющего пару, типа отличительный знак.
Я похохотала и с улыбкой констатировала, что, видимо, я латентная лесбиянка, раз уж так яро защищаю ЛГБТ-движение, свободу человеческой задницы и возможность носить украшения на тех пальцах, где мне нравится. И, видимо, не зря я говорю, что когда разочаруюсь в мужчинах (да чо я пишу про всех-то - в одном конкретном), уйду в гомо. Предрасположенность-то сука есть, определенно xDD
Мне сегодня рассказали, что кольцо, которое носится на большом пальце руки - признак гомосексуалиста, имеющего пару, типа отличительный знак.
Я похохотала и с улыбкой констатировала, что, видимо, я латентная лесбиянка, раз уж так яро защищаю ЛГБТ-движение, свободу человеческой задницы и возможность носить украшения на тех пальцах, где мне нравится. И, видимо, не зря я говорю, что когда разочаруюсь в мужчинах (да чо я пишу про всех-то - в одном конкретном), уйду в гомо. Предрасположенность-то сука есть, определенно xDD
воскресенье, 22 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Я не скажу, что Ленин мой кумир, и что я отмечаю каждый год его д.р., но вот субботники, которые были в школе, хорошо помню) Мы ходили по кустам шиповника, что росли под окнами школы, и вытаскивали из него разный мусор. Отменять субботник никто не решался даже в дождь)
А теперь шиповник выкорчевали совсем, и я понятия не имею, чем сейчас занимаются в моей школе на субботнике. Цветуёчки, наверно, какие-нибудь сажают.
суббота, 21 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
четверг, 19 апреля 2012
недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Стихи - karina_murr, музыка -
ilyaorlovupd: а теперь можно тапками. берцами, подбитыми железом, тоже можно.
огромное спасибо DimmuChe за то, что не послал меня сразу, и за помощь.