недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Вчера у меня было первое в моей жизни мероприятие как у библиотекаря. Я проводила для десятиклассников мультимедийный урок — портрет Достоевского. Вообще-то он должен был состояться в среду, но у класса поменяли расписание, потом в четверг — но поставили на это время педсовет, и учительница не смогла привести класс, поэтому я пришла специально на три часа в свой выходной и провела. Ну, то есть началось все с того, что в чт вечером я начала делать выставку, напечатала цитату из ФМ, разложила книги на столах и поняла, что мне еще необходим портрет обязательно. Большого портрета не нашлось, поэтому в пт утром я поехала к нам в РИЦ, где я раньше работала, и напечатала. Цветной, на 280ке. очень крутой — вот этот. Не знаю, кто был в восторге больше — я или наша заведующая Татьяна Степановна.
Она, конечно, пока меня утром в пт не было, переделала выставку, но она стала, как по мне, лучше. И я сразу же себя почувствовала безвкусным чудовищем. Она ответила, что я не чудовище, я просто не библиотекарь по образованию и не все понимаю в составлении книжной экспозиции. Ну, это правда. Значит, у меня есть время, чтобы научиться.
Еще к среде я купила яблоко — красивое, зеленое, напарафиненое так, что каждый бочок блестит. В общем, если его не вымыть с мылом, есть такое точно нельзя. Но у меня оно выполняло декоративную функцию — раз, призывало отвлечь внимание от экрана, где листалась Prezi — два, использовалось как сигнал для коллеги (ею была Тарья, она специально пришла ко мне на дебют и помочь с презентацией) менять слайд — три. Конечно, яблоко я придумала не сама. Яблоко появилось в эфире Фрэнки-Шоу, которое я нещадно использовала при написании своего текста (еще биографию Достоевского, книгу Белова "Жена писателя" про А.Г. Достоевскую и собственно книгу воспоминаний самой А.Г. Достоевской). А перед тем, как начать занятие (о, мне кажется, я весь час до прихода ребят только и делала, что перетаскивала с места на место проектор, экран и боролась с тем, чтобы проецируемое изображение не косило. Отсюда вопрос к изготовителям техники: ну какого хера у вас не стоят изначально прямо ваши гребаные проекторы, а? Не во всех ведь залах есть возможность их повесить, да и не всегда это нужно. Мы на первом этаже расположены, у нас евроокна и нет на них решеток. Угадайте, это безопасно — вешать проектор под потолок? А насчет стоячих: ну почему у части проекторов выдвигается передняя ножка, когда никому нахрен не надо, чтобы изображение еще больше задиралось вверх? Почему нижняя ножка выдвигается, мать вашу, только одна? Где в этом логика вообще?), я на выставку, когда уже Тарья пришла и я показывала ей особенности смены слайдов, положила и планшетку со шпаргалкой, и то самое яблоко, зеленое. Оно легло прямиком на книжку Белова. Так Тарья, пока я ходила пить, все это дело и зафотографировала, чтобы выложить в корпоративную группу в ВК. Несколькими часами позже, когда я пришла на Теплую поэзию в Маяковку, мне руководитель рекламно-маркетинговой службы Надежда Юрьевна сказала, что они там всем отделом голову сломали, как Достоевский связан с яблоком, даже в отдел худлитературы сходили — зацепок не было никаких. Оказывается, они подумали, что яблоко тоже лежит в экспозиции. Я хохотала.
Я резала свой текст, конечно, по живому и сократила его едва не вполовину после первого репетиционного прогона для заведующей — она велела мне убрать кусок про любовницу Достоевского ("Рано им еще о таком!") и про педофилию ("Ни к чему им философствование на эту тему, это уже социальная проблематика, а не литературная") в контексте издания романа "Бесы". Тарья, конечно, потом сказала, что можно было и оставить — 16+ все-таки, 10 класс не такие уж и маленькие, чтобы с ними не говорить о важном. Другое дело, что, возможно, лучше бы с ними об этом важном поговорил человек, который знает их лучше, чем я.
В общем, я много чего из текста вырезала, какие-то общие и очень красивые фразы, но оставила суть. Как Достоевский поругался с Некрасовым, как завидовал Тургеневу... Хотела сказать, что с Петрашевским Достоевский познакомился в кондитерской, но уже начала дальше и вставлять это было некуда...
Потом, когда занятие уже закончилось, меня пожурили за "Анечка делает следующий финт ушами" и похвалили за дерзкий ответ мальчишке, спрашивающему, можно ли ему сесть на стол — я ответила "Да хоть ляг" (осознаю, что если бы мне так ответили сейчас, я бы без раздумий легла, но мальчишка младше меня лет на восемь — жесть какая, на восемь лет! — и спокойненько уселся на банкету).
Я говорила без планшетки, которая у меня лежала на отдельном столике, бросала из руки в руку и вверх яблоко, и Татьяна Степановна сказала потом, что если чаще всего дети смотрят на таких занятиях на экран, то на моем они смотрели на меня и на яблоко. По ком-то я видела, что они смотрят и слушают, и что им интересно, на кого-то не обратила внимания, но когда мне сказали, что кто-то начал слушать, копаясь в телефоне, а потом начал медленно поднимать голову вверх и больше ее уже не опустил — было по-настоящему приятно. Гораздо более приятно, чем когда ты побеждаешь в студконференции, к которой едва ли готовился, или когда с блеском защищаешь диплом, отвечая на самые дебильные вопросы своего же официального научного руководителя, хотя на деле писала с его женой. Это круче, чем когда вы расходитесь миром с автором, которому ты в его рукописи исправила кучу ошибок, которые он был готов отстаивать, потому что не понимает основ синтаксиса от слова совсем, а не потому, что ты залезла в его профессиональные дебри и в них заплутала, и тебе все-таки удается убедить его в правильности твоей версии и сделать так, как нужно, а не так, как ему хочется — лишь бы все остались довольны, и тебе не пришлось бы убирать свою фамилию с последней страницы от стыда. В общем, это было действительно очень-очень круто, потому что я впервые делала то, чем никогда раньше не занималась.
И учительница, литератор, осталась довольна. Это было тоже приятно, потому что она специалист, а я — нет. Я журналист, недофилолог, совсем не библиотекарь. Но все прошло хорошо. Было здорово, правда. Мне даже самой понравилось.
— Со стороны не казалось, что я выучила текст наизусть? — это, кстати, правда, я его действительно знаю наизусть, все 6 страниц.
— Казалось, что ты была знакома с ним лично и тайно влюблена невзирая на всех его жен и любовниц! — усмехнулась Тарья.
Она, конечно, пока меня утром в пт не было, переделала выставку, но она стала, как по мне, лучше. И я сразу же себя почувствовала безвкусным чудовищем. Она ответила, что я не чудовище, я просто не библиотекарь по образованию и не все понимаю в составлении книжной экспозиции. Ну, это правда. Значит, у меня есть время, чтобы научиться.
Еще к среде я купила яблоко — красивое, зеленое, напарафиненое так, что каждый бочок блестит. В общем, если его не вымыть с мылом, есть такое точно нельзя. Но у меня оно выполняло декоративную функцию — раз, призывало отвлечь внимание от экрана, где листалась Prezi — два, использовалось как сигнал для коллеги (ею была Тарья, она специально пришла ко мне на дебют и помочь с презентацией) менять слайд — три. Конечно, яблоко я придумала не сама. Яблоко появилось в эфире Фрэнки-Шоу, которое я нещадно использовала при написании своего текста (еще биографию Достоевского, книгу Белова "Жена писателя" про А.Г. Достоевскую и собственно книгу воспоминаний самой А.Г. Достоевской). А перед тем, как начать занятие (о, мне кажется, я весь час до прихода ребят только и делала, что перетаскивала с места на место проектор, экран и боролась с тем, чтобы проецируемое изображение не косило. Отсюда вопрос к изготовителям техники: ну какого хера у вас не стоят изначально прямо ваши гребаные проекторы, а? Не во всех ведь залах есть возможность их повесить, да и не всегда это нужно. Мы на первом этаже расположены, у нас евроокна и нет на них решеток. Угадайте, это безопасно — вешать проектор под потолок? А насчет стоячих: ну почему у части проекторов выдвигается передняя ножка, когда никому нахрен не надо, чтобы изображение еще больше задиралось вверх? Почему нижняя ножка выдвигается, мать вашу, только одна? Где в этом логика вообще?), я на выставку, когда уже Тарья пришла и я показывала ей особенности смены слайдов, положила и планшетку со шпаргалкой, и то самое яблоко, зеленое. Оно легло прямиком на книжку Белова. Так Тарья, пока я ходила пить, все это дело и зафотографировала, чтобы выложить в корпоративную группу в ВК. Несколькими часами позже, когда я пришла на Теплую поэзию в Маяковку, мне руководитель рекламно-маркетинговой службы Надежда Юрьевна сказала, что они там всем отделом голову сломали, как Достоевский связан с яблоком, даже в отдел худлитературы сходили — зацепок не было никаких. Оказывается, они подумали, что яблоко тоже лежит в экспозиции. Я хохотала.
Я резала свой текст, конечно, по живому и сократила его едва не вполовину после первого репетиционного прогона для заведующей — она велела мне убрать кусок про любовницу Достоевского ("Рано им еще о таком!") и про педофилию ("Ни к чему им философствование на эту тему, это уже социальная проблематика, а не литературная") в контексте издания романа "Бесы". Тарья, конечно, потом сказала, что можно было и оставить — 16+ все-таки, 10 класс не такие уж и маленькие, чтобы с ними не говорить о важном. Другое дело, что, возможно, лучше бы с ними об этом важном поговорил человек, который знает их лучше, чем я.
В общем, я много чего из текста вырезала, какие-то общие и очень красивые фразы, но оставила суть. Как Достоевский поругался с Некрасовым, как завидовал Тургеневу... Хотела сказать, что с Петрашевским Достоевский познакомился в кондитерской, но уже начала дальше и вставлять это было некуда...
Потом, когда занятие уже закончилось, меня пожурили за "Анечка делает следующий финт ушами" и похвалили за дерзкий ответ мальчишке, спрашивающему, можно ли ему сесть на стол — я ответила "Да хоть ляг" (осознаю, что если бы мне так ответили сейчас, я бы без раздумий легла, но мальчишка младше меня лет на восемь — жесть какая, на восемь лет! — и спокойненько уселся на банкету).
Я говорила без планшетки, которая у меня лежала на отдельном столике, бросала из руки в руку и вверх яблоко, и Татьяна Степановна сказала потом, что если чаще всего дети смотрят на таких занятиях на экран, то на моем они смотрели на меня и на яблоко. По ком-то я видела, что они смотрят и слушают, и что им интересно, на кого-то не обратила внимания, но когда мне сказали, что кто-то начал слушать, копаясь в телефоне, а потом начал медленно поднимать голову вверх и больше ее уже не опустил — было по-настоящему приятно. Гораздо более приятно, чем когда ты побеждаешь в студконференции, к которой едва ли готовился, или когда с блеском защищаешь диплом, отвечая на самые дебильные вопросы своего же официального научного руководителя, хотя на деле писала с его женой. Это круче, чем когда вы расходитесь миром с автором, которому ты в его рукописи исправила кучу ошибок, которые он был готов отстаивать, потому что не понимает основ синтаксиса от слова совсем, а не потому, что ты залезла в его профессиональные дебри и в них заплутала, и тебе все-таки удается убедить его в правильности твоей версии и сделать так, как нужно, а не так, как ему хочется — лишь бы все остались довольны, и тебе не пришлось бы убирать свою фамилию с последней страницы от стыда. В общем, это было действительно очень-очень круто, потому что я впервые делала то, чем никогда раньше не занималась.
И учительница, литератор, осталась довольна. Это было тоже приятно, потому что она специалист, а я — нет. Я журналист, недофилолог, совсем не библиотекарь. Но все прошло хорошо. Было здорово, правда. Мне даже самой понравилось.
— Со стороны не казалось, что я выучила текст наизусть? — это, кстати, правда, я его действительно знаю наизусть, все 6 страниц.
— Казалось, что ты была знакома с ним лично и тайно влюблена невзирая на всех его жен и любовниц! — усмехнулась Тарья.