недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Его работы оцениваются шестизначными суммами. Каждое его полотно хочется разглядывать: от сложной композиции и смелой колористики — до ироничной подписи под картиной. Челябинский художник Владимир Сафронов открыл для зауральского зрителя свой «Портал воображения».
читать дальшеВ этом году Владимиру Сергеевичу могло бы исполниться 74 (художник ушел из жизни почти семь лет назад). Солидный возраст как для человека и как для творческой личности. На седьмом десятке, принято считать, консерватизм берет верх над смелыми авангардными решениями. Но Владимира Сафронова не повернется язык назвать консерватором: в его творческом досье произведения чуть ли не во всех направлениях новейшего искусства. Постимпрессионизм, кубизм, сюрреализм, модерн, абстракционизм — мастера, годящегося современному зрителю в отцы, а то и в деды, можно назвать несовременным лишь с одной поправкой: он художник будущего, певец вселенской гармонии. Экспериментатор, не боявшийся быть невостребованным, Сафронов работал ради искусства, проходящего сквозь время и пространство. Его портал отправляет публику прямиком в конец этого века, или, быть может, в начало следующего, к зарождению мира и в параллельные миры, заставляя разгадывать мельчайшие детали увиденного.
Чуть зазевался — и мимо тебя уже пробегает многоногая пестрая инопланетянка, заставляя вертеться волчком на месте, как в диснеевском мультике. Ночной Токио или, может быть, Гонконг — суперсовременный город, манящий огнями неоновых вывесок, не спит 24 часа в сутки, и даже набережная, вдоль которой ты пытаешься поспешить за незнакомкой, не успокаивает ветром с реки, чуть шелестящим кронами деревьев, растущих вдоль автомагистрали («Инопланетянка, бегущая вдоль ночного города», 2001 г.).
Кто-то небрежно толкает тебя плечом в толпе — и вот ты уже видишь совершенно новую Статую Свободы, встречающую прибывающих на Манхэттен нашей эры. И пусть американская Свобода отчего-то похожа на Свободу по Делакруа, разве что со звездно-полосатым флагом, ощущение, что Нью-Йорк еще не одну сотню лет будут назвать Большим Яблоком, не покидает ни на миг: флаги шести, семи, восьми государств перемешались в огромном мегаполисе, футуристические летательные аппараты наполняют ярко-оранжевое вечернее небо, причудливые здания в традициях Нового и Старого Света, Европы и Азии высятся на непочтительном расстоянии друг от друга — и ты вдруг прекрасно понимаешь, что здесь есть место для любого тебя, как бы не был ты одинок и несчастен, но в то же время — от себя самого в этом городе, как и в любом другом, нигде не спрятаться («Прибытие на Манхэттен нашей эры», 2001 г.).
Только сходишь с трапа на твердую землю — и все вокруг вновь кружится в ритме танго, самбы, румбы, мелькают платья неаполитанских женщин, черные кудри взмывают вверх в страстном танце — и трудно понять, видишь ли ты полуобнаженную танцовщицу — или великолепную бабочку, мелькающую то тут, то там, заставляя ловить себя жадным взглядом («Страстный Любовный танец-полет Бабочки прекрасной», 2005 г.).
Не успеваешь оглядеться по сторонам — и уже падаешь в следующее пространство, дивный Мир, где переплетается сон и явь, где Душа отделяется от тела, странствует сама по себе, и ты сам становишься похож на листок или пушинку, что попала сюда случайно, а твоя бестелесная сущность превращается в дивную «псису», проваливающуюся в глубины Времени, наблюдающую за рождением новой Венеры, разгадывающую тайные знаки судьбы, вступающую в контакт с чужим воображением, встречающую на перекрестке чужой неведомой планеты новую, такую похожую на себя и одновременно такую инаковую одинокую Душу («Рождение Венеры», 2000 г., «Две грациозные девы-псисы», 2004 г., «Это Знаки нашей души в настоящем и будущем», 2003 г., «Что же это такое», 2003 г., «Иногда показываются знаки из каких-то далеких глубин», 2003 г., «И гуляют Наши Души в других Мирах и пространствах», 2003 г., «В глубине Времени», 2004 г., «Ночь», 2004 г, «Иногда мы летаем», 2003 г., «Два одиночества встретились где-то», 2004 г., «Что-то голубое скачет по планете ФиК», 2004 г.)...
Щелчок пальцев — и ты уже покачиваешь бедрами в такт старенькому фортепиано, а лихой джаз-бэнд Кинга Оливера лабает неистовый блюз («Джаз Джоя Кинга Оливера, неистовый блюз», 2004 г., «Джазовый вундеркинд», 2004 г., «Там Буги-Вуги лабаить Джязь», 2003 г.).
Лишь стоит моргнуть — и ты в Древней Греции («Даная», 1999 г.), еще раз — и уже переместился в Древнюю Иудею («Юдифь», 1999 г.), через мгновение — в Стране городов («Камни Аркаима», 2000 г., и др. работы серии)...
Хлопнул в ладоши — и гляди — ты уже в выдуманной рыцарской Испании, рядом с тобой самый великолепный и самый ранимый рыцарь во всем свете, мечтающий, разумеется, о Прекрасной Даме, сражающийся с Чудовищной мельницей-привидением, бьющийся с паутиной жизни или «Рыцарем Белой Луны», атакующий неприятельское мощное войско и побивающий его («Погоня Дона и Санчо Пансы за ужасными, крылатыми мельницами-чудищами на утлой лодченке по синей реке», 2002 г. и др. работы серии)...
Только загляделся на надвигающееся чудище — и картина снова меняется: вот ты уже в мягкой туманной дымке угадываешь фигуры прогуливающихся невиданных зверей, слышишь мелодию свирели и негромкое поквакивание... перед глазами стоит туман, и ты передвигаешься в пространстве на ощупь, боясь разрушить гармонию дивного утра, куда тебя в один миг перебросил портал («Пан играет на свирели, а еще кто-то прогуливается в туманной дымке», 2004 г., «Лягух и Другие гуляют в утреннем тумане», 2004 г.).
Фантазийные миры Сафронова — это уникальный эксперимент, позволяющий проверить, насколько ты способен выйти за рамки привычного, обыденного, как далеко занесет тебя портал собственного воображения, ведь где ты окажешься в финале своего путешествия — под куполом цирка рядом с великим Чарли или трогательным Асисяем («Чаплин и Полунин»), на древней земле Аркаим, на китайском кладбище седьмой статуей Будды («Будда», 2005 г.) или в покоях египетской царицы («Талисман Клеопатры», 2005 г.), в старом кабачке, где каждый вечер играет блюз, за левым плечом отважного господина из Ламанчи или просто в небольшом музейном зале среди десятка курганцев — в целом зависит лишь от тебя самого.
Больше информации - по ссылке
читать дальшеВ этом году Владимиру Сергеевичу могло бы исполниться 74 (художник ушел из жизни почти семь лет назад). Солидный возраст как для человека и как для творческой личности. На седьмом десятке, принято считать, консерватизм берет верх над смелыми авангардными решениями. Но Владимира Сафронова не повернется язык назвать консерватором: в его творческом досье произведения чуть ли не во всех направлениях новейшего искусства. Постимпрессионизм, кубизм, сюрреализм, модерн, абстракционизм — мастера, годящегося современному зрителю в отцы, а то и в деды, можно назвать несовременным лишь с одной поправкой: он художник будущего, певец вселенской гармонии. Экспериментатор, не боявшийся быть невостребованным, Сафронов работал ради искусства, проходящего сквозь время и пространство. Его портал отправляет публику прямиком в конец этого века, или, быть может, в начало следующего, к зарождению мира и в параллельные миры, заставляя разгадывать мельчайшие детали увиденного.
Чуть зазевался — и мимо тебя уже пробегает многоногая пестрая инопланетянка, заставляя вертеться волчком на месте, как в диснеевском мультике. Ночной Токио или, может быть, Гонконг — суперсовременный город, манящий огнями неоновых вывесок, не спит 24 часа в сутки, и даже набережная, вдоль которой ты пытаешься поспешить за незнакомкой, не успокаивает ветром с реки, чуть шелестящим кронами деревьев, растущих вдоль автомагистрали («Инопланетянка, бегущая вдоль ночного города», 2001 г.).
Кто-то небрежно толкает тебя плечом в толпе — и вот ты уже видишь совершенно новую Статую Свободы, встречающую прибывающих на Манхэттен нашей эры. И пусть американская Свобода отчего-то похожа на Свободу по Делакруа, разве что со звездно-полосатым флагом, ощущение, что Нью-Йорк еще не одну сотню лет будут назвать Большим Яблоком, не покидает ни на миг: флаги шести, семи, восьми государств перемешались в огромном мегаполисе, футуристические летательные аппараты наполняют ярко-оранжевое вечернее небо, причудливые здания в традициях Нового и Старого Света, Европы и Азии высятся на непочтительном расстоянии друг от друга — и ты вдруг прекрасно понимаешь, что здесь есть место для любого тебя, как бы не был ты одинок и несчастен, но в то же время — от себя самого в этом городе, как и в любом другом, нигде не спрятаться («Прибытие на Манхэттен нашей эры», 2001 г.).
Только сходишь с трапа на твердую землю — и все вокруг вновь кружится в ритме танго, самбы, румбы, мелькают платья неаполитанских женщин, черные кудри взмывают вверх в страстном танце — и трудно понять, видишь ли ты полуобнаженную танцовщицу — или великолепную бабочку, мелькающую то тут, то там, заставляя ловить себя жадным взглядом («Страстный Любовный танец-полет Бабочки прекрасной», 2005 г.).
Не успеваешь оглядеться по сторонам — и уже падаешь в следующее пространство, дивный Мир, где переплетается сон и явь, где Душа отделяется от тела, странствует сама по себе, и ты сам становишься похож на листок или пушинку, что попала сюда случайно, а твоя бестелесная сущность превращается в дивную «псису», проваливающуюся в глубины Времени, наблюдающую за рождением новой Венеры, разгадывающую тайные знаки судьбы, вступающую в контакт с чужим воображением, встречающую на перекрестке чужой неведомой планеты новую, такую похожую на себя и одновременно такую инаковую одинокую Душу («Рождение Венеры», 2000 г., «Две грациозные девы-псисы», 2004 г., «Это Знаки нашей души в настоящем и будущем», 2003 г., «Что же это такое», 2003 г., «Иногда показываются знаки из каких-то далеких глубин», 2003 г., «И гуляют Наши Души в других Мирах и пространствах», 2003 г., «В глубине Времени», 2004 г., «Ночь», 2004 г, «Иногда мы летаем», 2003 г., «Два одиночества встретились где-то», 2004 г., «Что-то голубое скачет по планете ФиК», 2004 г.)...
Щелчок пальцев — и ты уже покачиваешь бедрами в такт старенькому фортепиано, а лихой джаз-бэнд Кинга Оливера лабает неистовый блюз («Джаз Джоя Кинга Оливера, неистовый блюз», 2004 г., «Джазовый вундеркинд», 2004 г., «Там Буги-Вуги лабаить Джязь», 2003 г.).
Лишь стоит моргнуть — и ты в Древней Греции («Даная», 1999 г.), еще раз — и уже переместился в Древнюю Иудею («Юдифь», 1999 г.), через мгновение — в Стране городов («Камни Аркаима», 2000 г., и др. работы серии)...
Хлопнул в ладоши — и гляди — ты уже в выдуманной рыцарской Испании, рядом с тобой самый великолепный и самый ранимый рыцарь во всем свете, мечтающий, разумеется, о Прекрасной Даме, сражающийся с Чудовищной мельницей-привидением, бьющийся с паутиной жизни или «Рыцарем Белой Луны», атакующий неприятельское мощное войско и побивающий его («Погоня Дона и Санчо Пансы за ужасными, крылатыми мельницами-чудищами на утлой лодченке по синей реке», 2002 г. и др. работы серии)...
Только загляделся на надвигающееся чудище — и картина снова меняется: вот ты уже в мягкой туманной дымке угадываешь фигуры прогуливающихся невиданных зверей, слышишь мелодию свирели и негромкое поквакивание... перед глазами стоит туман, и ты передвигаешься в пространстве на ощупь, боясь разрушить гармонию дивного утра, куда тебя в один миг перебросил портал («Пан играет на свирели, а еще кто-то прогуливается в туманной дымке», 2004 г., «Лягух и Другие гуляют в утреннем тумане», 2004 г.).
Фантазийные миры Сафронова — это уникальный эксперимент, позволяющий проверить, насколько ты способен выйти за рамки привычного, обыденного, как далеко занесет тебя портал собственного воображения, ведь где ты окажешься в финале своего путешествия — под куполом цирка рядом с великим Чарли или трогательным Асисяем («Чаплин и Полунин»), на древней земле Аркаим, на китайском кладбище седьмой статуей Будды («Будда», 2005 г.) или в покоях египетской царицы («Талисман Клеопатры», 2005 г.), в старом кабачке, где каждый вечер играет блюз, за левым плечом отважного господина из Ламанчи или просто в небольшом музейном зале среди десятка курганцев — в целом зависит лишь от тебя самого.
Больше информации - по ссылке