страшноТарья права, каждый одинок в своем сумасшествии, каждый сам должен с этим бороться в одиночку. Даже реветь сил нет, блин.
Чорт возьми, я прекрасно знаю, что все мои предрассудки и паранойи - нормальны в ограниченных количествах, и вообще каждый здравомыслящий человек на земле боится смерти родственников, нерождения своих детей, предательства друзей и любимых... Арахно- и никтофобия, боязнь клоунов, августов, и даже социофобия бодро шагают по планете, я ничем не отличаюсь от туевой кучи людей. Ну правда.
Я знаю, что все, что происходит сейчас - это не навсегда. Все будет иначе, возможно, даже скоро. Нынешняя ситуация застойна, она не дает мне спать по ночам, потому что приводит в мою голову мысли, и я их думаю. Свои мысли я озвучиваю туда обычно, где прямые участники этих мыслей про них не прочитают. Или не полезут читать, хотя и могут вполне. Короче мне страшно. Мне страшно говорить, мне стыдно говорить о том, о чем я думаю, потому что я себе представляюсь таким ребенком-ребенком, а я им давненько не являюсь. Спрашивают всегда как со взрослой. И мне страшно. Страшно, что веду себя не на свой возраст, а на цифру, которая размер моей обуви. Страшно, что хочу, чтобы меня понимали без слов, а меня, как водится, без слов не понимают, а сказать я не могу, не могу! Страшно и то именно, что сказать-то не могу. Молчать же буду. Нельзя, а буду. Это еще хуже станет, а все равно же буду молчать!
Знаешь, почему горло болит? В нем столько невысказанного.
Молчать удобно, потому что это дает возможность не делить людей по степени приватности. Не выделять в белый список. А он у меня есть. Это дает шанс быть другом всем - улыбаться, помогать, подбадривать - вполне искренне - и точно знать, что они не найдут, что рассказать о тебе, если их попросят об этом. Девочка и девочка. Смешная местами.
Я не люблю вспоминать прошлое, грустное прошлое. Так, иногда - когда к слову придется. Я не люблю обсуждать бывших - особенно с настоящими. Я не обсуждаю подлежащих - только не своих. Настоящим в полном смысле этого слова, а не только во временнОм значении был всего один человек - и он есть до сих пор - но мне насчет него тоже страшно. Страшно, потому что сама уходила, и больше не уйду. А нужности своей, необходимости - не чувствую. Не верю в нее, если мне про нее говорят. Может быть, потому что выбирают не совсем удачные синтаксические конструкции. Это страшно - любить и не доверять. Правда, страшно.
Страшно просыпаться среди ночи от сна, в котором все происходит не так, как должно происходить в снах, и ты рывком поднимаешься с подушки, широко раскрываешь глаза - мамочки, я живая, все нормально, все нормально... А рядом, чорт возьми, никого нет, и это одиночество, оно тебя жрет, жрет, жрет изнутри и пережевывает, смачно почавкивая. И мне от этого очень, очень страшно.
И я знаю, что поможет - только если меня будут обнимать и говорить, что страшные сны никогда не сбываются. И еще я знаю, что не позволю никому левому трогать меня за спину и плечи, а никто правый близкий просто не узнает, что мне это необходимо, потому что я не скажу. И вообще я маленькая, меня надо любить, кормить и обо мне заботиться. Или хотя бы делать вид. Но в последнем случае я все равно замечу несоответствие.
Страшно, страшно писать это все, страшно постить. Страшно убирать в закрытку, страшно оставлять без замка. Страшно стереть.
@темы:
без грима,
кладбище иллюзий