недовлюбившиеся люди недорастраченным теплом могли бы обогреть кварталы недопостроенных домов
Пишет Гость:
Тридцать первое декабря. День мандаринов, селёдок под шубами и оливье, в котором так удобно спать. Грохочут салюты, дети катаются на гирляндах...
А в редакции Нереально-Крутой-Газеты в дверь пропихивали диван.
- Давай же! - пыхтел Гексли, пытаясь вытолкнуть мебель в коридор.
- Ни. За. Что. - Отозвался Габен, даже и не думая с дивана куда-то подрываться.
- Ты что не понимаешь, что там пожар?!
- Потушат.
Потушат блин. На главной площади страны горит главная ёлка, а ему "потушат".читать дальше
- Чем быстрее сделаем репортаж, тем быстрее свалим, - Гексли попытался прибегнуть к хитроумной уловке и прельстить дуала уютом родного жилища. В котором кстати ремонт.
- Я и так свалю, - флегматично откликнулся Габен. - Вот как ты от меня отстанешь, так и свалю.
- Один?! Ты что хочешь встречать Новый Год без самого родного человека?! - попытался воззвать к его совести Гексли.
"Совесть?" - лениво подумал Габен. - "Где это?"
- Родной человек прекрасно напишет свой репортаж и без меня, - сообщил он с дивана, укладывая ноги на подлокотник и даже не собираясь куда-то двигаться.
Гексли взвыл.
В это время мимо пронёсся Гюго. Ну как пронёсся. Тормознул естественно, зацепившись за яркий галстук Гексли.
- Ты ещё здесь?! - поразился он. - Шеф всех вызвал ещё полчаса назад!
Гексли моргнул.
- А что тогда ты здесь делаешь? - поинтересовался он.
Габен с дивана сделал заинтересованный вид.
- Как что делаю? Опаздываю естественно! - возмутился Гюго, хватая друга за рукав и волоча за собой по коридору. Впрочем, через полминуты они уже бежали наперегонки, напрочь забыв об оставшемся на диване Габене.
Тот неторопливо поднялся, вернулся в кабинет, забрал с вешалки пальто, спокойно достал из шкафа шляпу и степенно прошествовал по коридору к двери. Он никуда не торопился.
В это время Гексли и Гюго, ворвались в кабинет шефа и наткнулись там ни на что иное, как на Крупное-Совещание-Нереально-Крутой-Газеты. "Мы попали", - подумал про себя Гюго, нервно выискивая за круглым стоном Робеспьера.
Роб обнаружился у окна по правую руку от шефа и кивнул ему. У Гюго отлегло на сердце. Значит, убивать не будут. Впрочем, шефу явно было не до опозданий.
- Я же просил вначале сдать материал, а потом отправляться по домам! - распекал он журналистов, нарезая круги вокруг стола позора. Полчаса назад все работники были экстренно выдернуты на пути к метро, к которому они неслись радостной толпой. Потом все клялись, что их чудовищно манила селёдка под шубой.
- Прошу прощения! - нагло влез Наполеон со своего стула, под ножки которого были подложены упитанные тома. - Я всё сделал самый первый! И, между прочим, самый первый всё сдал! И ушёл! Разве я виноват, что остальные такие тормоза?
- А что вы написали? - медовым голосом поинтересовался шеф, вынимая из стола пачку листов. - "Москва в огне. Город заполонил смог. Пробки и предапокалиптические настроения наводнили город"... Три листа армагеддона. Это что вообще?! У нас всего лишь горит ёлка!
- Главная ёлка, попрошу заметить, - недовольно поморщился Нап. - И главный праздник в стране. Я предлагаю вообще перейти на берёзы, чтобы не было прецедентов.
Шеф на миг потерял дар речи, но тут его взгляд наткнулся на Макса.
- А вы? - мгновенно переключился он. - Горький! Вы же умный человек. Что вы написали?
- Правду, - сухо откликнулся Максим.
- Которая уместилась в два слова! "Ёлка горит". Прекрасно!
- Переходим на берёзы, - пробурчал Нап.
Но в это время шеф уже забыл о Максе и теперь расхаживал вокруг стола, размахивая кипой бумаги.
- А здесь у нас целая книга! - провозгласил он. - Маленькая война и мир! Только почему-то не о ёлке, а о маленьких детях, которые останутся без праздника. Где Достоевский?!
- На благотворительном вечере, - сообщил Штирлиц, записывая что-то в блокнот.
Шеф замер и несколько секунд беззвучно хлопал ртом.
- Как на вечере? Когда он успел его организовать?!
- Организовал я, - не отрываясь от блокнота, поправил Штир. – А Достоевский на вечере. Дети остались без праздника, если вы не заметили. К главной площади направлены две бригады пожарных машин. Я всё изложил в отчёте, можете посмотреть.
Повисло молчание. Шеф вытаращенными глазами смотрел на Штирлица. Гюго и Гексли жались у двери.
- Мы п-пройдём? – боязливо поинтересовался Гюго.
Шеф повернулся к ним.
- А у меня встречное предложение! – тут же влез Гексли, загораживая друга. – Мы можем сейчас поехать на площадь и организовать митинг, пожертвования и повальное гуляние по поводу ёлки! В конце концов, такие вещи не каждый год случаются! Это исключительное событие! Где вы думаете Джек? Он уже полтора часа на месте деньги делает!
Все молча хлопали глазами.
- А организацию потом на наш счёт запишут, - не смущаясь, закончил Гексли. – Море положительных эмоций, люди при деле, пожарники – в восторге, Новый год – на дворе. Шикарный вариант по-моему!
Шеф вздохнул.
- Невыполнимо, - мрачно заметил он.
- Что, совсем? – Гексли не выглядел особенно расстроенным. Кажется, он осознавал, что несёт полную чушь и делал это чисто из любви к искусству.
- А, по-моему, прекрасная идея, - влез Гюго. – Я думаю, мы с Робом могли бы помочь с реализацией.
Робеспьер покосился на дуала. В своём энтузиазме поддержать идею ближнего, Гюго не знал равных, но… но Роба-то зачем в это втягивать?!
Хотя… давайте на чистоту, разве можно было бросить Гюго без чёткого руководства? Да ещё и с Гексли? Через три дня они бы захватили Москву с помощью вагончика с мороженым. А родной город Робеспьеру было жалко. Очень жалко.
Почти так же, как и Максу, но тому было проще. Гамлет если и хотел захватить Москву, то собирался делать это другими методами. Кстати, а где…
- Где Гамлет? – взъярился шеф. – Я разве не всех вернул?
Бальзак закатил глаза.
- Гамлет здесь был. Он не нашёл вас, написал четыре жалобы, одно конструктивное предложение и ушёл, - Баль вздохнул. – Эмоции, - поморщился он. – Сколько эмоций и все впустую.
- Он, между прочим, весь отдел работать заставил, - заметил Макс. – Так тоже нужно уметь. Вроде бы ничего не сделал, вроде бы только поговорил, а все на ушах.
- А где Дюма? – очнулся начальник. – А где Дон?!
Бальзак повторно закатил глаза.
- А здесь история, как у О. Генри. Она решила подарить ему цепочку для часов, он решил подарить ей черепаховые гребни. А до этого они купили подарки Робу и Гюго. О деньгах естественно у них никто не думал. Идеи радовать других и всё такое. Дальше догадывайтесь сами.
- Дюма остригла волосы, а Дон заложил часы? – недоверчиво предположил Штирлиц.
Баль пожал плечами:
- Почти.
- Нецелесообразно, - покачал головой Штирль.
Гюго в другом конце кабинета просиял.
- А я им уже всё купил! Я как знал, что этим дело кончится. Праздновать будем вместе, когда домой приедем.
- Если приедете, - припечатал шеф. – Робеспьер, что вы мне за сводку прислали?
- Статистика горения праздничных деревьев под Новый Год во всём мире, - откликнулся Роб, сцепляя руки в замок.
- А почему она помещена в листок «Спасём лес от огня»?!
- Помещена?.. – растерялся Роб. – Куда?..
Гексли присвистнул.
- Мощно, - прокомментировал он. – Это кто ж Роба так отвлекал, что он такие ляпы делает?
Гюго скромно потупился, вспомнив страстную сцену на рабочем месте.
Роб тоже.
- Да к чёрту это всё! – Неожиданно рявкнул из угла Жуков, которому надоело сдерживаться. – Бригады направлены? Ситуация проконтролирована? Драйзера на место, чтоб проверил исполняемость и проконтролировал Джека на наличие совести. Через час приедем мы с Напом, а Есенин к тому времени сюжет напишет.
- Я уже написал, - напомнил Есенин, сидящий на подоконнике. На самом деле сюжет был написан ещё до того, как Есенин вообще услышал, о чём идёт речь. Что поделать, творческая натура.
- Уже? Прекрасно, - Жуков удовлетворённо кивнул. – Текст - на первую полосу, Есенина – мне лично. Можем разъезжаться.
- Здесь вообще-то пока я ещё всё решаю, - неуверенно напомнил начальник. Атмосфера в комнате неуловимо менялась, вытесняя шефа куда-то на нижний уровень.
- Вы неудовлетворительно ведёте дела, - припечатал Нап, забирая у Бальзака сводки. – Коллектив разболтан, люди не работают в команде, а в прошлый раз вы неверно распланировали размещение заметок на первой странице. Из-за этого у нас упали тиражи.
- К-как упали? – поразился начальник.
- Я присылал отчёты, - напомнил Робеспьер.
- Отчёты…
Гюго сделал вид, что не видел, как Дюма вырезал из отчётов снежинки, которые уже две недели радовали глаз всей редакции. Красиво же. Новый Год.
Там же был замешан и Есенин, который взялся помогать и потому бегал, выпрашивая во всех отделах макулатуру. В итоге парочка декораторов по ошибке угробила все новогодние репортажи. Но разве обязательно об этом говорить сейчас? Пускай шеф узнает об этом завтра утром, как и все остальные москвичи, проснувшиеся лицом в салате.
Зачем портить новогоднее настроение, правильно?
Тем более, когда на главной площади так весело догорает ёлка…
URL комментария
21.04.2011 в 04:07
Тридцать первое декабря. День мандаринов, селёдок под шубами и оливье, в котором так удобно спать. Грохочут салюты, дети катаются на гирляндах...
А в редакции Нереально-Крутой-Газеты в дверь пропихивали диван.
- Давай же! - пыхтел Гексли, пытаясь вытолкнуть мебель в коридор.
- Ни. За. Что. - Отозвался Габен, даже и не думая с дивана куда-то подрываться.
- Ты что не понимаешь, что там пожар?!
- Потушат.
Потушат блин. На главной площади страны горит главная ёлка, а ему "потушат".читать дальше
- Чем быстрее сделаем репортаж, тем быстрее свалим, - Гексли попытался прибегнуть к хитроумной уловке и прельстить дуала уютом родного жилища. В котором кстати ремонт.
- Я и так свалю, - флегматично откликнулся Габен. - Вот как ты от меня отстанешь, так и свалю.
- Один?! Ты что хочешь встречать Новый Год без самого родного человека?! - попытался воззвать к его совести Гексли.
"Совесть?" - лениво подумал Габен. - "Где это?"
- Родной человек прекрасно напишет свой репортаж и без меня, - сообщил он с дивана, укладывая ноги на подлокотник и даже не собираясь куда-то двигаться.
Гексли взвыл.
В это время мимо пронёсся Гюго. Ну как пронёсся. Тормознул естественно, зацепившись за яркий галстук Гексли.
- Ты ещё здесь?! - поразился он. - Шеф всех вызвал ещё полчаса назад!
Гексли моргнул.
- А что тогда ты здесь делаешь? - поинтересовался он.
Габен с дивана сделал заинтересованный вид.
- Как что делаю? Опаздываю естественно! - возмутился Гюго, хватая друга за рукав и волоча за собой по коридору. Впрочем, через полминуты они уже бежали наперегонки, напрочь забыв об оставшемся на диване Габене.
Тот неторопливо поднялся, вернулся в кабинет, забрал с вешалки пальто, спокойно достал из шкафа шляпу и степенно прошествовал по коридору к двери. Он никуда не торопился.
В это время Гексли и Гюго, ворвались в кабинет шефа и наткнулись там ни на что иное, как на Крупное-Совещание-Нереально-Крутой-Газеты. "Мы попали", - подумал про себя Гюго, нервно выискивая за круглым стоном Робеспьера.
Роб обнаружился у окна по правую руку от шефа и кивнул ему. У Гюго отлегло на сердце. Значит, убивать не будут. Впрочем, шефу явно было не до опозданий.
- Я же просил вначале сдать материал, а потом отправляться по домам! - распекал он журналистов, нарезая круги вокруг стола позора. Полчаса назад все работники были экстренно выдернуты на пути к метро, к которому они неслись радостной толпой. Потом все клялись, что их чудовищно манила селёдка под шубой.
- Прошу прощения! - нагло влез Наполеон со своего стула, под ножки которого были подложены упитанные тома. - Я всё сделал самый первый! И, между прочим, самый первый всё сдал! И ушёл! Разве я виноват, что остальные такие тормоза?
- А что вы написали? - медовым голосом поинтересовался шеф, вынимая из стола пачку листов. - "Москва в огне. Город заполонил смог. Пробки и предапокалиптические настроения наводнили город"... Три листа армагеддона. Это что вообще?! У нас всего лишь горит ёлка!
- Главная ёлка, попрошу заметить, - недовольно поморщился Нап. - И главный праздник в стране. Я предлагаю вообще перейти на берёзы, чтобы не было прецедентов.
Шеф на миг потерял дар речи, но тут его взгляд наткнулся на Макса.
- А вы? - мгновенно переключился он. - Горький! Вы же умный человек. Что вы написали?
- Правду, - сухо откликнулся Максим.
- Которая уместилась в два слова! "Ёлка горит". Прекрасно!
- Переходим на берёзы, - пробурчал Нап.
Но в это время шеф уже забыл о Максе и теперь расхаживал вокруг стола, размахивая кипой бумаги.
- А здесь у нас целая книга! - провозгласил он. - Маленькая война и мир! Только почему-то не о ёлке, а о маленьких детях, которые останутся без праздника. Где Достоевский?!
- На благотворительном вечере, - сообщил Штирлиц, записывая что-то в блокнот.
Шеф замер и несколько секунд беззвучно хлопал ртом.
- Как на вечере? Когда он успел его организовать?!
- Организовал я, - не отрываясь от блокнота, поправил Штир. – А Достоевский на вечере. Дети остались без праздника, если вы не заметили. К главной площади направлены две бригады пожарных машин. Я всё изложил в отчёте, можете посмотреть.
Повисло молчание. Шеф вытаращенными глазами смотрел на Штирлица. Гюго и Гексли жались у двери.
- Мы п-пройдём? – боязливо поинтересовался Гюго.
Шеф повернулся к ним.
- А у меня встречное предложение! – тут же влез Гексли, загораживая друга. – Мы можем сейчас поехать на площадь и организовать митинг, пожертвования и повальное гуляние по поводу ёлки! В конце концов, такие вещи не каждый год случаются! Это исключительное событие! Где вы думаете Джек? Он уже полтора часа на месте деньги делает!
Все молча хлопали глазами.
- А организацию потом на наш счёт запишут, - не смущаясь, закончил Гексли. – Море положительных эмоций, люди при деле, пожарники – в восторге, Новый год – на дворе. Шикарный вариант по-моему!
Шеф вздохнул.
- Невыполнимо, - мрачно заметил он.
- Что, совсем? – Гексли не выглядел особенно расстроенным. Кажется, он осознавал, что несёт полную чушь и делал это чисто из любви к искусству.
- А, по-моему, прекрасная идея, - влез Гюго. – Я думаю, мы с Робом могли бы помочь с реализацией.
Робеспьер покосился на дуала. В своём энтузиазме поддержать идею ближнего, Гюго не знал равных, но… но Роба-то зачем в это втягивать?!
Хотя… давайте на чистоту, разве можно было бросить Гюго без чёткого руководства? Да ещё и с Гексли? Через три дня они бы захватили Москву с помощью вагончика с мороженым. А родной город Робеспьеру было жалко. Очень жалко.
Почти так же, как и Максу, но тому было проще. Гамлет если и хотел захватить Москву, то собирался делать это другими методами. Кстати, а где…
- Где Гамлет? – взъярился шеф. – Я разве не всех вернул?
Бальзак закатил глаза.
- Гамлет здесь был. Он не нашёл вас, написал четыре жалобы, одно конструктивное предложение и ушёл, - Баль вздохнул. – Эмоции, - поморщился он. – Сколько эмоций и все впустую.
- Он, между прочим, весь отдел работать заставил, - заметил Макс. – Так тоже нужно уметь. Вроде бы ничего не сделал, вроде бы только поговорил, а все на ушах.
- А где Дюма? – очнулся начальник. – А где Дон?!
Бальзак повторно закатил глаза.
- А здесь история, как у О. Генри. Она решила подарить ему цепочку для часов, он решил подарить ей черепаховые гребни. А до этого они купили подарки Робу и Гюго. О деньгах естественно у них никто не думал. Идеи радовать других и всё такое. Дальше догадывайтесь сами.
- Дюма остригла волосы, а Дон заложил часы? – недоверчиво предположил Штирлиц.
Баль пожал плечами:
- Почти.
- Нецелесообразно, - покачал головой Штирль.
Гюго в другом конце кабинета просиял.
- А я им уже всё купил! Я как знал, что этим дело кончится. Праздновать будем вместе, когда домой приедем.
- Если приедете, - припечатал шеф. – Робеспьер, что вы мне за сводку прислали?
- Статистика горения праздничных деревьев под Новый Год во всём мире, - откликнулся Роб, сцепляя руки в замок.
- А почему она помещена в листок «Спасём лес от огня»?!
- Помещена?.. – растерялся Роб. – Куда?..
Гексли присвистнул.
- Мощно, - прокомментировал он. – Это кто ж Роба так отвлекал, что он такие ляпы делает?
Гюго скромно потупился, вспомнив страстную сцену на рабочем месте.
Роб тоже.
- Да к чёрту это всё! – Неожиданно рявкнул из угла Жуков, которому надоело сдерживаться. – Бригады направлены? Ситуация проконтролирована? Драйзера на место, чтоб проверил исполняемость и проконтролировал Джека на наличие совести. Через час приедем мы с Напом, а Есенин к тому времени сюжет напишет.
- Я уже написал, - напомнил Есенин, сидящий на подоконнике. На самом деле сюжет был написан ещё до того, как Есенин вообще услышал, о чём идёт речь. Что поделать, творческая натура.
- Уже? Прекрасно, - Жуков удовлетворённо кивнул. – Текст - на первую полосу, Есенина – мне лично. Можем разъезжаться.
- Здесь вообще-то пока я ещё всё решаю, - неуверенно напомнил начальник. Атмосфера в комнате неуловимо менялась, вытесняя шефа куда-то на нижний уровень.
- Вы неудовлетворительно ведёте дела, - припечатал Нап, забирая у Бальзака сводки. – Коллектив разболтан, люди не работают в команде, а в прошлый раз вы неверно распланировали размещение заметок на первой странице. Из-за этого у нас упали тиражи.
- К-как упали? – поразился начальник.
- Я присылал отчёты, - напомнил Робеспьер.
- Отчёты…
Гюго сделал вид, что не видел, как Дюма вырезал из отчётов снежинки, которые уже две недели радовали глаз всей редакции. Красиво же. Новый Год.
Там же был замешан и Есенин, который взялся помогать и потому бегал, выпрашивая во всех отделах макулатуру. В итоге парочка декораторов по ошибке угробила все новогодние репортажи. Но разве обязательно об этом говорить сейчас? Пускай шеф узнает об этом завтра утром, как и все остальные москвичи, проснувшиеся лицом в салате.
Зачем портить новогоднее настроение, правильно?
Тем более, когда на главной площади так весело догорает ёлка…
URL комментария
@темы: не мое