читать дальшеВ этом году Владимиру Сергеевичу могло бы исполниться 74 (художник ушел из жизни почти семь лет назад). Солидный возраст как для человека и как для творческой личности. На седьмом десятке, принято считать, консерватизм берет верх над смелыми авангардными решениями. Но Владимира Сафронова не повернется язык назвать консерватором: в его творческом досье произведения чуть ли не во всех направлениях новейшего искусства. Постимпрессионизм, кубизм, сюрреализм, модерн, абстракционизм — мастера, годящегося современному зрителю в отцы, а то и в деды, можно назвать несовременным лишь с одной поправкой: он художник будущего, певец вселенской гармонии. Экспериментатор, не боявшийся быть невостребованным, Сафронов работал ради искусства, проходящего сквозь время и пространство. Его портал отправляет публику прямиком в конец этого века, или, быть может, в начало следующего, к зарождению мира и в параллельные миры, заставляя разгадывать мельчайшие детали увиденного.
Чуть зазевался — и мимо тебя уже пробегает многоногая пестрая инопланетянка, заставляя вертеться волчком на месте, как в диснеевском мультике. Ночной Токио или, может быть, Гонконг — суперсовременный город, манящий огнями неоновых вывесок, не спит 24 часа в сутки, и даже набережная, вдоль которой ты пытаешься поспешить за незнакомкой, не успокаивает ветром с реки, чуть шелестящим кронами деревьев, растущих вдоль автомагистрали («Инопланетянка, бегущая вдоль ночного города», 2001 г.).
Кто-то небрежно толкает тебя плечом в толпе — и вот ты уже видишь совершенно новую Статую Свободы, встречающую прибывающих на Манхэттен нашей эры. И пусть американская Свобода отчего-то похожа на Свободу по Делакруа, разве что со звездно-полосатым флагом, ощущение, что Нью-Йорк еще не одну сотню лет будут назвать Большим Яблоком, не покидает ни на миг: флаги шести, семи, восьми государств перемешались в огромном мегаполисе, футуристические летательные аппараты наполняют ярко-оранжевое вечернее небо, причудливые здания в традициях Нового и Старого Света, Европы и Азии высятся на непочтительном расстоянии друг от друга — и ты вдруг прекрасно понимаешь, что здесь есть место для любого тебя, как бы не был ты одинок и несчастен, но в то же время — от себя самого в этом городе, как и в любом другом, нигде не спрятаться («Прибытие на Манхэттен нашей эры», 2001 г.).
Только сходишь с трапа на твердую землю — и все вокруг вновь кружится в ритме танго, самбы, румбы, мелькают платья неаполитанских женщин, черные кудри взмывают вверх в страстном танце — и трудно понять, видишь ли ты полуобнаженную танцовщицу — или великолепную бабочку, мелькающую то тут, то там, заставляя ловить себя жадным взглядом («Страстный Любовный танец-полет Бабочки прекрасной», 2005 г.).
Не успеваешь оглядеться по сторонам — и уже падаешь в следующее пространство, дивный Мир, где переплетается сон и явь, где Душа отделяется от тела, странствует сама по себе, и ты сам становишься похож на листок или пушинку, что попала сюда случайно, а твоя бестелесная сущность превращается в дивную «псису», проваливающуюся в глубины Времени, наблюдающую за рождением новой Венеры, разгадывающую тайные знаки судьбы, вступающую в контакт с чужим воображением, встречающую на перекрестке чужой неведомой планеты новую, такую похожую на себя и одновременно такую инаковую одинокую Душу («Рождение Венеры», 2000 г., «Две грациозные девы-псисы», 2004 г., «Это Знаки нашей души в настоящем и будущем», 2003 г., «Что же это такое», 2003 г., «Иногда показываются знаки из каких-то далеких глубин», 2003 г., «И гуляют Наши Души в других Мирах и пространствах», 2003 г., «В глубине Времени», 2004 г., «Ночь», 2004 г, «Иногда мы летаем», 2003 г., «Два одиночества встретились где-то», 2004 г., «Что-то голубое скачет по планете ФиК», 2004 г.)...
Щелчок пальцев — и ты уже покачиваешь бедрами в такт старенькому фортепиано, а лихой джаз-бэнд Кинга Оливера лабает неистовый блюз («Джаз Джоя Кинга Оливера, неистовый блюз», 2004 г., «Джазовый вундеркинд», 2004 г., «Там Буги-Вуги лабаить Джязь», 2003 г.).
Лишь стоит моргнуть — и ты в Древней Греции («Даная», 1999 г.), еще раз — и уже переместился в Древнюю Иудею («Юдифь», 1999 г.), через мгновение — в Стране городов («Камни Аркаима», 2000 г., и др. работы серии)...
Хлопнул в ладоши — и гляди — ты уже в выдуманной рыцарской Испании, рядом с тобой самый великолепный и самый ранимый рыцарь во всем свете, мечтающий, разумеется, о Прекрасной Даме, сражающийся с Чудовищной мельницей-привидением, бьющийся с паутиной жизни или «Рыцарем Белой Луны», атакующий неприятельское мощное войско и побивающий его («Погоня Дона и Санчо Пансы за ужасными, крылатыми мельницами-чудищами на утлой лодченке по синей реке», 2002 г. и др. работы серии)...
Только загляделся на надвигающееся чудище — и картина снова меняется: вот ты уже в мягкой туманной дымке угадываешь фигуры прогуливающихся невиданных зверей, слышишь мелодию свирели и негромкое поквакивание... перед глазами стоит туман, и ты передвигаешься в пространстве на ощупь, боясь разрушить гармонию дивного утра, куда тебя в один миг перебросил портал («Пан играет на свирели, а еще кто-то прогуливается в туманной дымке», 2004 г., «Лягух и Другие гуляют в утреннем тумане», 2004 г.).
Фантазийные миры Сафронова — это уникальный эксперимент, позволяющий проверить, насколько ты способен выйти за рамки привычного, обыденного, как далеко занесет тебя портал собственного воображения, ведь где ты окажешься в финале своего путешествия — под куполом цирка рядом с великим Чарли или трогательным Асисяем («Чаплин и Полунин»), на древней земле Аркаим, на китайском кладбище седьмой статуей Будды («Будда», 2005 г.) или в покоях египетской царицы («Талисман Клеопатры», 2005 г.), в старом кабачке, где каждый вечер играет блюз, за левым плечом отважного господина из Ламанчи или просто в небольшом музейном зале среди десятка курганцев — в целом зависит лишь от тебя самого.
Больше информации - по ссылке